Мэри  предстояло нанести визит вежливости своей новой мачехе – еретичке. По настоянию Кромвеля из политических соображений Генрих VIII женился на лютеранке Анне Клевской, сестре герцога Клевского. В очередной раз, сделав свою старшую дочь разменной монетой и залогом процветания английского королевства.
Рука принцессы Марии была обещана кузену Анны –Филиппу Баварскому, такому же еретику, как  и новая королева Англии.
Получив известие о своей   готовящейся участи, леди Мэри была уязвлена. Брак с еретиком! С благословения отца? Немыслимо!
Принцесса пришла в неистовство, заявив что, никогда не  вступит в брак с лютеранином.
Она  сердилась на весь белый свет. На короля  за то, что его мало волновала судьба его дочери, за то, что сломал жизнь матери,  и, наконец, за то что  он посмел вновь жениться на девице Клевской, а ведь Джейн, святая королева Джейн уже даровала наследника английскому престолу!
На лютеран принцесса злилась по той причине, что видела в них корень всех своих бед и новая супруга короля не стала исключением. А на саму себя – за то, что не появилась на божий свет мальчиком.
Горе, слезы, отчаяние – все  воистину человеческие слабости – были неуместны для принцессы крови. Ледяное спокойствие и невозмутимость  всегда отличали Английскую Жемчужину, и только самый проницательный  мог заметить как под ледяным, холодным покрывалом разгорается бушующий вулкан.
Она шла по коридорам Уайтхолла, величественная с прямой осанкой и гордо поднятой головой, как и подобает принцессе, принцессе из рода Тюдоров, и сейчас  она навестит свою мачеху, как и положено принцессе.
«Это всего лишь визит вежливости –уверяла саму себя Мэри – пусть Анна  не рассчитывает на мою дружбу..»
-Ваше Величество к вам леди Мэри! – объявила леди Рочфорд, своей новой королеве.
Войдя в апартаменты королевы Анны, Мэри склонилась  перед ней в глубоком реверансе, как и положено девице ее положения.
-Ваше Величество!

Приход старшей дочери Генриха Тюдора вызвал суматоху в покоях Анны. По растерянному  виду королевы, было видно, что Мэри здесь не ожидали. Обладая немецким спокойствием, молодая мачеха сумела быстро взять себя в руки. Чего не скажешь о придворных дамах новой королевы, которые, суетясь вокруг госпожи и ее гостьи, подняли не бывалый шум. Очевидно выказывая свою старательность, перед принцессой.
Надменный взгляд дочери Тюдора заставил нерасторопных девиц молча удалиться, оставив, двух молодых дам, почти ровесниц, но волею случая: мачехой и падчерицей наедине.
Мэри молча рассматривала  добродушно улыбающуюся Анну. Она чувствовала, что попала в западню, она уже давно выстроила вокруг себя каменную стену,  спрятавшись за ней от всех…
Скромность и искренность королевы ее молчаливое достоинство –все это угрожало пробить брешь в спасительной стене Марии, за которой скрывалась маленькая  обиженная девочка с  добрым, но разбитым сердцем…
- Мадам, - наконец выдавила из себя девушка, обращаясь к Анне на французский манер. – Я пришла засвидетельствовать  Вам свое почтение – выпалив эту фразу, принцесса из рода Тюдоров замолчала, словно натолкнулась на невидимую преграду и не в силах ее преодолеть смолкла. Тщетно пытаясь нарисовать на своем лице безразличие и надменное высокомерие по отношению к собеседнице.

Мэри вздрогнула от этих, казалось бы, безобидных слов, новой королевы.  Глаза потемнели. Сколько  было их, искавших ее дружбы, но мечтавших  об английской короне?!
И Анна Болейн и  Франциск король французский  и  Кромвель и  Сеймуры! Все искавшие дружбы с принцессой искали власти. Только она и была интересна. А Мэри… Мэри была лишь средством… тряхнув прелестной головкой отгоняя дурные мысли и предчувствия, она снова воззрилась на Анну, впрочем не торопясь, отвечать на ее любезности.
«Нет,  довольно! Хватит! Никто не посмеет больше играть ею… Она не игрушка! Она дочь короля Англии!»
- Все хорошо – зачем-то повторила она слова Анны  - все хорошо…

Принцесса  присела на кресло, на которое ей любезно указала  Анна. 
Дочь английского короля,  несколько свысока поглядывала на новую мачеху,  и  надменное выражение  не сходило с ее лица. Надменность, гордость, королевское достоинство – за всем этим так удобно прятать свои страхи и нежную душу. И какое счастье, что немке все это неизвестно. Пусть уж лучше считает ее невыносимой гордячкой, бесчувственной англичанкой, ей не хотелось подпускать Клевскую близко в свой мир. И дело было не в том, что новая королева – еретичка, нет,  Мэри не хотела больше обжигаться, приобретать друзей чтобы их потерять…А так и произойдет, в этом Мэри не сомневалась,  все кто был ей дорог или были мертвы или находились в заключении в Тауэре. Но кому она может рассказать об этом и излить душу? Никому. Только ночью, оставшись одна можно поплакать в подушку. А утром… утром на ее лице снова засияет улыбка.  И она снова наденет на себя «непроницаемую броню». Теперь  же она  побеседует с молодой королевой, как велит этикет,  но, не давая мачехе ни малейшей надежды на то, что они станут подругами.
- леди Анна,  Ваше желание быть достойной супругой нашему королю,   весьма похвально и  делает Вам честь, к тому же  Ваше желание схоже с моим, я надеюсь, что  Его Величество наконец-то обретет семейное счастье. – Доброжелательные слова были сдобрены порцией равнодушия и высокомерия.

Мэри снисходительно смотрела на ту, кого отец назвал своей новой  женой, по какой-то роковой случайности. Он сам, не стесняясь, всюду  жаловался на то, как жестоко его обманули. Придумывая Анне разные обидные прозвища, которые тут же подхватывал весь двор. Нет, в лицо королеве никто бы не посмел ничего сказать, а вот за глаза. Впрочем,  трудно винить придворных, когда сам   король задает всем тон. И Мэри, безусловно, знала об отношении Тюдора к Клевской принцессе. В воздухе носилось слово: развод.  Лишь влияние лорда-канцлера,  удерживало короля от этого необдуманного поступка. Мария хорошо знала натуру своего отца, и  понимала ,что  он добьется своего рано или поздно. Он как никто умел избавляться от неугодных жен. Сначала от ее матери, затем от колдуньи Болейн  всякий раз сетуя на то, как жестоко обманут, предан, околдован…
И вот принцесса предстает перед очами уже четвертой супруги короля Английского, четвертой королевой Англии.  Искреннее слова и желание Анны сделать счастливым того, кто так жесток и несправедлив к ней, заставили Марию проникнуться уважением к  этой еретичке.
Услышав имя брата, которого обожала, и о котором могла говорить бесконечно, лицо Мэри озарилось солнечной и доброй улыбкой.
- Принц Эдуард, здоров и я надеюсь, что  вскоре он будет иметь честь приветствовать новую королеву…