Когда они были еще совсем детьми, она всегда спешила к младшему брату, если узнавала, что он плохо себя чувствует или тоскует в одиночестве. Она прижимала его темноволосую кучерявую голову к своей груди и шептала ласковые слова на ухо этому маленькому мальчику. Теперь же маленький мальчик вырос и стал французским королем, а его сестра жемчужиной французского ренессанса. Но нежная и трепетная любовь к своему брату не утихла с годами. Маргарита Алансонская все также спешила в покои к Франциску, когда им овладевала тоска и горечь. Все теми же ласковыми движениями теребила его непослушные волосы, а ее нежный голос, переполненный преданностью и любовью, касался его слуха.
В этот день, после долгой разлуки из-за испанского плена, она вновь пришла к нему в покои, чтобы выслушать обиды и терзания молодого короля и унять его боль. Как же был он разгневан. Он был готов рвать и метать. Прибить любого, кто посмел попасться в этот день ему на глаза. Видя страдания брата, Маргарита переполнялась злостью к императору. Всему виной был Мадридский договор, который был вынужден заключить Франсуа, чтобы выйти из плена.
-Маргарита, ты только представь! Я, французский король, повелитель величайшей державы во всей Европе, должен плясать под дудку этого неотесанного испанца!
Его голос, словно гром, прокатился по всей комнате, так, что стража, стоявшая за дверью, наверняка все слышала.
-Я не хочу жениться на его сестре! Слышишь, ни за что! Никогда в жизни я не опущусь до такого унижения, чтобы жениться по указке императора! Наверное, уже вся Европа смеется над тем, как пораженный французский монарх сделает своей королевой испанскую инфанту. Нет уж, лучше я снова вступлю в союз с Тюдором, чем буду исполнять условия этого договора с Карлом.
Глубоко вздохнув, французская принцесса подошла к брату и, взяв его за руку, подвела к креслу около окна. Распахнула портьеры, впустив солнечный свет в его покои, и села рядом с ним на маленький табурет, нежно взяв в свою руку ладонь брата. Их разговор длился около часа. Маргарита, как умела, успокаивала и утешала брата. И дала обещание, что обязательно все будет так, как он того пожелает.
Не зная, смогла ли она и в этот раз придать младшему брату уверенности и сил, Маргарита покинула его комнаты с поникшей головой, словно всю ту боль и все те страдания, что испытывал сейчас Франциск, она переживала за него вдвойне.  Оказавшись в своих покоях, она первым делом приказала фрейлинам оставить ее одну. После тяжелого разговора с братом ей нужно было все хорошо обдумать и решить, что ей сделать, чтобы Франциску не пришлось поступать против желаний своего сердца. Но потом резко передумала. Ведь одна голова хорошо, но две все же лучше.
-Постой, - Маргарита окликнула даму, которая последней покидала комнату. Юная девушка, скромно опустив глазки, присела в глубоком реверансе. – Милая, найди сейчас же герцогиню Валентинуа и передай ей, что я хочу видеть ее.

Отредактировано Маргарита де Валуа (2012-18-08 22:36:30)

Справедливо заметить, что также как и мадам де Ля Треймул, французская принцесса все это время носила траур. Карл Алансонский, которого многие винили в поражении при Павии, словно нашли на кого повесить всех собак, скончался через несколько дней после своего возвращения. Все те дни, когда Карл не вставал с постели, проживая последние мгновения своей жизни, Маргарита не отходила от него, ухаживая за своим супругом с такой нежностью, словно он был единственной любовью в ее жизни. Это было не так. Не смотря на вроде бы теплые и уважительные отношения в браке принцессы и герцога, Маргарита оставалась холодна к тому, кого волею Бога, а вернее волею матушки и покойного короля Людовика, она должна была величать своим мужем. Возможно, причиной тому была незабытая первая любовь к погибшему герцогу Немору, возможно, безграничная любовь к брату, которая не давала в ее сердце места мужу, а может, все дело было в том, что в 17 лет ее просто насильно отправили под венец, даже не спросив, чего сама желает юная невеста.
Так или иначе, она чувствовала себя все это время более сестрой французского монарха, нежели женой герцога Алансонского. А потому, с благородством и добротой, присущим ее сердцу, сопроводив супруга в мир иной, отныне вдовствующая герцогиня Алансонская скорее носила траур не по мужу, а по брату, которого держали в плену испанцы. 
Наконец Франциска выпустили, и он вернулся на Родину. Но черные мрачные дни на этом не закончились. Теперь император держал в плену старших сыновей Франсуа, а сам французский король должен был, унизившись перед всей Европой, жениться на испанской инфанте. И хоть вдовье одежды Маргариты сменились обычными нарядами, в сердце своем герцогиня продолжала оставаться в трауре. 
Фрейлина, которую принцесса посылала за Луизой, вернулась и доложила, что мадам Борджиа скоро будет. И Маргарита, облегченно вздохнув, отпустила девушку. Сама же села в кресло и стала теребить в руках веер, ожидая, когда ее воспитанница придет. К счастью, долго ждать не пришлось. В скором времени все та же юная фрейлина доложила о том, что мадам де Ля Треймуль пришла.

Отредактировано Маргарита де Валуа (2012-19-08 23:57:41)

Когда Луиза Борджиа переступила порог комнаты, лицо принцессы осветилось доброй искренний улыбкой. Мрачные мысли на мгновение покинули темноволосую голову вдовствующей герцогини, но стоило только прозвучать голосу гостьи, как все эти горестные думы вновь заняли свои места и стали беспощадно теребить душу.
-Да, мадам, проходите, - Маргарита указала веером на кресло напротив себя, а затем подозвала фрейлину, чтобы отдать ей ненужную вещицу и небольшое распоряжение: никто не должен ее тревожить пока она говорит с герцогиней.
Фрейлина присела в глубоком реверансе, украдкой посмотрела на Валентинуа, а затем ушла. Как только дверь закрылась, Маргарита тяжело вздохнула и посмотрела на свою воспитанницу. Как хорошо, что у нее был человек, с которым можно поделиться и поговорить. Иначе, было бы намного сложнее все это переживать.
-Луиза, Вы как всегда верно прочувствовали мое настроение, - на этот раз улыбка была печальна. – Да, я обеспокоена. Обеспокоена тем, что сейчас происходит с моим братом, Его Величеством. Он подавлен, расстроен и не находит себе места. И все это из-за подлого императора, будь он проклят!
Маргарита резко осеклась. Наверное, ничто и никогда не заставляло ее быть столь грубой, как сейчас. Но ничто и никогда так сильно и не печалило ее брата. А то, что происходило теперь, было слишком тяжело, было выше сил принцессы. Она не могла спокойно выносить страдания любимого брата.
- Я должна помочь ему, мадам! Но я не знаю как… - герцогиня Алансонская отвернулась от мадам де Ля Треймуль и посмотрела в окно. За стеклом уже сгустились сумерки, на Париж спускалась ночь, но Маргарита уже знала, что не сможет сегодня уснуть.
– Франсуа сказал мне, что скорее вновь доверится Тюдору, чем исполнит условия этого позорного договора, заключенного в Мадриде.

О союзе с Англией говорили уже давно. Луиза Савойская даже вела переписку с Томасом Уолси, когда Франциск был в плену. И хоть Генрихом Тюдором был заключен союз с Императором, его главный советник делал все, чтобы склонить монарха на сторону французов. А когда Франсуа вернулся из плена, первое что сделал архиепископ Йоркский, это послал во Францию своих доверенных людей, в качестве послов, чтобы предложить союз. Но лорд-канцлер английского королевства видел его несколько иначе. Залогом этого союза, по его мнению, должна была стать свадьба принцессы Маргариты, которая только что овдовела, и Генриха Тюдора, который решил избавиться от своей супруги, Екатерины Арагонской. Тогда в Англии французские послы убеждали Генриха VIII, что он не найдет более достойной женщины во всей Европе, чем Маргарита Валуа. Во Франции же английский посол искал возможности встретиться с принцессой, дабы убедить ее выйти замуж за его государя. Но Франциск всеми правдами и не правдами не давал этой встречи состояться. Всю эту поднявшуюся суету прекратила тогда сама Маргарита, заявив, что никогда не станет женой Генриха Тюдора за счет благополучия благородной и доброй женщины, Екатерины Арагонской.

И вот не прошло и нескольких месяцев, как вновь поднялась тема о союзе с английским королем. Маргарита отвела взгляд от окна и серьезно посмотрела на свою воспитанницу.
-Вы правы. Союз с Генрихом Тюдором был бы очень выгоден сейчас. Император нарушил условия мирного договора с английским монархом, а значит, тот будет не против отомстить своему обидчику, - Маргарита задумчивым обвела свою комнату взглядом. И все-таки как-то это было странно вновь думать о союзе с королем Англии. Ведь уже был один мирный договор. Уже была помолвка дочери Тюдора с дофином. Но все это увенчалось предательством.
-И какие же условия нужно предложить Тюдору, чтобы он не смог отказаться? Французскую корону для его дочери?

Отредактировано Маргарита де Валуа (2012-11-11 09:23:58)

-Дети, рожденные в браке, - медленно повторила Маргарита за своей воспитанницей, наблюдая, как на стене играют тени от пламени свечей. Великий Чезаре Борджиа, который прославил фамилию своей семьи на многие годы и даже столетия, вполне заслуженно мог бы гордиться своим единственным законным отпрыском. И плевать, что это был не сын, а всего лишь дочь. Предрассудки, которые всю жизнь преследовали английского короля, да и многих других правителей Европы, о том, что только мальчик может быть достойным наследником своего родителя, разбивались в пух и прах о непоколебимость и решительность рассуждений хрупкой вдовы господина де Ля Треймуля.

На губах французской принцессы очертилась легкая улыбка. Она была удивлена. Не тому, что Луиза Борджиа в который раз демонстрировала своей наставнице свой незаурядный тонкий ум, а тому, что в этот раз она (Маргарита) была готова следовать такому коварному, по своей сути, плану. Женщина высокой морали, которую все считали эталоном добродетели во французском королевстве, восхищалась тем, с какой уверенностью герцогиня Валентинуа преподнесла ей решение всех проблем Франциска. И после всех унижений, которым подвергнул его в плену Император Карл, король Франции может еще оказаться и в выигрыше, а династия Валуа захватить английский трон.
-Мадам, будь у меня право выбирать советников для Франсуа, Вы непременно вошли бы в число его первых и самых близких министров, - в ее темных глаза задорно заиграли искорки. Это было одобрение. Принцесса была согласна следовать совету своей подруги. Теперь оставалось убедить в целесообразности этой затеи самого Франциска. Впрочем, какой монарх откажется от перспективы завладеть короной чужого государства?