Когда Анна очнулась, на ней уже была чистая сорочка, волосы причесаны, а тело ребенка вынесено из покоев королевы. Слуги суетились подле нее, но никто не смотрел ей в глаза, словно боялись, что лишь один взгляд на эту несчастную женщину, станет для них проклятием.
За все время после пробуждения, королева не сказала никому ни слова. Она сидела в постели молча, глядя невидящим взглядом куда-то мимо слуг. Лишь слезы стекали по ее щекам, заставляя молодую женщину всхлипывать, подавляя в себе первобытное желание закричать от горя во все горло. Да, ей хотелось кричать так громко и так долго, пока силы не оставят ее тело.
Но Анна молчала. Она ждала. Он наверняка уже обо всем узнал и с минуты на минуту прийдет к ней, бросая в лицо жестокие обвинения. Она знала, что не найдет в своем муже ни капли сочувствия и понимания, словно это только он один потерял ребенка. Словна она и не вынашивала его под сердцем все эти месяцы. Сердце королевы лишь слегка дрогнуло, когда во внешних покоях раздались тяжелые мужские шаги и тут же притихли фрейлины.
Когда Генрих вошел в комнату, сразу же заполнив собою все пространство, Анна даже не взглянула на него. Но не от того, что он был ей противен, нет! Она боялась. Она боялась прочесть в его голубых глазах свой смертный приговор.
-Ты потеряла моего сына. - в ответ молодая женщина еле слышно вздохнула и сглотнула подступивший к горлу ком.
Зачем ты мне об этом говоришь! Словно я и без тебя этого не знаю! - мысленно парировала Анна, но вслух не произнесла ничего.
Но теперь я уверен, что это Бог не желает дать мне сына потому, что ему не угоден этот брак. Мы поговорим, когда ты поправишься. - сказал, как отрезал и просто собрался уйти.
Сначала королева решила проигнорировать его слова. Какой смысл что-то ему доказывать и обьяснять? Генрих всегда в своих бедах винил других людей.
Но она не смогла. Боль от его измены и потери ребенка, горечь, смешанная с разочарованием в мужчине, которого раньше она мнила своим главным защитником... Все это смешалось с неистовой силой гнева, который поднимался в душе Анны Болейн, пока он бросался жестокими словами.
- Это не моя вина. - тихим, но твердым тоном произнесла королева, когда Генрих уже повернулся спиной к своей жене и собрался уйти. - Во всем виноват только ты один. - голос Анны стал звучать громче и с такой злостью, что казалось она хотела выплеснуть на него всю накопленную боль и обиду.
Заплаканная королева наконец посмотрела на своего мужа. И если бы сейчас он стоял к ней лицом, а не спиной, словно струсивший мальчишка, он бы сгорел в огне этих черных, пылающих ненавистью, глазах. Анна приподнялась в постели и подалась вперед.
-Я расстроилась, увидев тебя с этой шлюхой Сеймур! - и снова, произнося имя новой любовницы Генриха, королева почувствовала противную горечь во рту. - Потому что я так сильно тебя люблю, - Анна беззвучно стукнула кулаком по мягкой постели, - что мое сердце разбилось, когда я увидела, что ты целуешь другую.
Анна смотрела в спину своему мужу и ждала. Она видела, как сотрясается его тело, словно он плакал. Она сказала ему, что чувствовала и теперь лишь надеялась на то, что смысл сказанного дошел до его помутненного горем рассудка.
