Солнечная погода терзала сознание короля. Это был либо знак, что он принял верное решение, и теперь с уходом из жизни Анны Болейн и с воцарением Джейн Сеймур в Англию и в сердце короля навсегда придет теплая весна. Либо природа надсмехалась над ним, и когда в его душе сгустились тучи, она решила посмеяться и послать на землю яркие дни, наполненные теплом и солнцем.
«Интересно, 19 числа будет столь же тепло?» - король поморщился от мыслей о предстоящей казни супруги. Вернее сказать, бывшей супруги. Томас Кранмер уже нашел повод аннулировать второй брак короля и объявил об этом своему монарху и самой Анне Болейн. Помимо приговора к смерти, ее ожидал еще один удар от некогда любящего супруга.
А дата казни уже была назначена, французский палач из Кале уже выехал. Палач – последняя просьба Анны Болейн, которую Генрих решил исполнить. Даже сейчас он был не в состоянии отказать той, ради которой когда-то перевернул эту страну с ног на голову. От нахлынувших воспоминаний он поморщился и тряхнул головой, пытаясь прогнать из мыслей образ черноокой красавицы, которая сейчас доживает свои последние дни в мрачных стенах Тауэра. Хотелось думать о чем-то более приятном. Например, о белокурой прелестнице Джейн Сеймур, которая сейчас должна была готовиться в Вулфхолле к предстоящей свадьбе с английским монархом. Или о своем единственном сыне, к которому сейчас и направлялся Генрих. Но словно на него наслали какое-то проклятие, и мысли вновь и вновь обращались к прошлому, когда он и подумать не мог, что ему придется отправить Анну Болейн на эшафот.
Наконец, экипаж остановился. Генрих вышел из кареты и направился к входу в замок, где проживал еще совсем юный герцог Ричмонд, его внебрачный сын. Оказавшись в холле, он резко остановился и с недоумением посмотрел на женщину, склонившуюся перед ним в глубоком реверансе. Ее он без труда узнал. И снова на английского короля нахлынули воспоминания. Но теперь уже они касались не королевы Анны, а тех времен, когда, будучи женатым на Екатерине Арагонской, он увлекся красавицей Элизабет, единственной женщиной, которая смогла подарить ему сына. Если бы он только развелся с Арагонской не ради Болейн, а ради Блаунт…
-Леди Блаунт, не ожидал Вас здесь встретить. Мне не сообщили, что Вы тоже решили сегодня навестить нашего Генри, - слегка замешкавшись, король подошел ближе к своей бывшей фаворитке и, взяв ее хрупкие ручки в свои широкие ладони, помог подняться. Теперь, когда они стояли лицом к лицу, Генрих смог получше рассмотреть ее. Такие знакомые черты лица, волосы, глаза – было время, когда он любовался Бесси почти каждый день.
-Но раз мы оба здесь, а на улице такая солнечная погода, давайте прогуляемся в саду, - монарх удивился сам себе, но неожиданно у него возникло желание поговорить с Элизабет, узнать, как у нее сложилась жизнь после рождения Фицроя. Конечно, ему докладывали о том, что Леди Блаунт овдовела, а потом вновь вышла замуж, но ему захотелось, чтобы она сама обо всем поведала ему. А еще он сам хотел с кем-нибудь поделиться наболевшим, и графиня Линкольн показалась ему тем человеком, который сможет его утешить. И он, не отпуская руки Элизабет, вместе с ней вышел в сад.

Отредактировано Генрих VIII (2012-23-09 14:02:59)

Прогуливаясь в саду, рядом с Бесси, Генрих, наконец, в полной мере осознал, насколько  хорош был этот день. Весеннее солнце, действительно, грело, а нежный голос графини Линкольн успокаивал и позволял забыть обо всех ненастьях в жизни монарха.
-Нет-нет, продолжайте, - Тюдор резко остановился и почти с детским испугом в глазах посмотрел на Элизабет. – Я наоборот хочу, чтобы Вы мне рассказали все. Все, что произошло у Вас за эти годы.
Он осмотрелся. В саду было спокойно, и никто не должен был их потревожить. Два пажа короля стояли поодаль и не могли слышать, о чем говорит монарх со своей бывшей фавориткой. И это позволило Генриху Тюдору быть откровенным. Для монарха это большая редкость. А сейчас все было почти также, как почти 20 лет назад.
-Я помню, мне докладывали, что барон Каймом, Ваш первый супруг, скончался, а после окончания траура Вы вышли во второй раз замуж. Элизабет, Вы любите графа?
Генрих внимательно смотрел в лицо Беси, вновь и вновь прокручивая в своей голове воспоминания о тех днях, когда эта белокурая женщина была его любовницей. Тогда и он, и она были гораздо моложе. Он проводил целые дни в праздных развлечениях. Сейчас же он ясно чувствовал на своих плечах бремя времени. Оно беспощадно двигалось вперед, унося с собой лучшие дни молодости. Как иногда жаль, что прошлое нельзя возвратить.
-В любом случае, Ваш муж очень счастливый человек.

-И предательства, – тихо произнес Генрих в продолжение того списка пороков при дворе, что перечислила графиня. Английскому монарху показалось, что сейчас перед ним стоит единственный человек, который никогда его не предавал. Элизабет была всегда открытой, искренней и добродушной. Таких людей почти не встретишь при его дворе. Ну, разве только еще его милая Джейн, на которой через несколько дней он женится. Но мысли о Леди Сеймур до поры сегодня оставили Генриха. Перед его глазами находилась его бывшая фаворитка, а в голове неугомонно возникал образ Анны Болейн. И Тюдор вновь и вновь задумывался, как бы сложилась его жизнь, если бы он женился на Элизабет, а не на Анне.
Графиня Линкольн родила ему сына, подарила своему первому супругу двух сыновей и дочь, и вот от второго мужа родила двух дочерей, и, скорее всего, родит и еще. Женись он на ней, у него уже мог бы быть не один наследник. Но вместо этого, он пережил предательство, грязное и подлое предательство от женщины, ради которой так много сделал. Внутри что-то зашевелилось, напоминая монарху, что не все так просто в деле Анны Болейн. Но сколь быстро это чувство возникло, столь быстро оно и пропало, вновь уступая место ненависти и разочарованию.
Генрих глубокого вздохнул и посмотрел в светлые голубые глаза Бесси, ища в них утешения и приободрения.
-Вы тосковали по мне, – повторил ее слова Генрих, печально улыбнувшись. Он ясно помнил те дни, когда, после рождения Генри Фицроя, Элизабет вернулась ко двору, а он уже был увлечен другой, только что вернувшейся из Франции Мэри Болейн. Он помнил, как на него смотрели эти большие голубые глаза. Тогда в них была одна печаль и тоска. А ему было все равно, он уже был так влюблен в красавицу Марию, что не хотел замечать бывшей фаворитки, и приказал Уолси найти ей подходящего мужа, что кардинал с успехом и сделал. А вот теперь настало время, когда Генриху стало совестно перед этой женщиной. Он и представить не мог, что когда-нибудь будет жалеть, что оставил ее.
-Если бы я никогда не женился на Болейн, - шепнул Генрих, касаясь пальцами лица Элизабет. – Если бы вместо нее женой моей стала бы ты, то сейчас бы все было иначе. У королевства был бы наследник, а я не стал бы жертвой этой проклятой ведьмы

Отредактировано Генрих VIII (2012-27-09 13:35:30)

-Да, Вы правы. Пути Господни неисповедимы, и раз все случилось так, как случилось, значит, так должно быть, - не отрывая своего взгляда от лица Элизабет, медленно произнес Генрих. Обняв бывшую фаворитку за талию, король притянул ее к себе и жадно впился поцелуем в ее губы, словно не было прожитых лет, и эта женщина вновь была его любовницей.
Но порыв этот быстро и резко кончился. Тюдор отпустил графиню и, развернувшись, сделал пару шагов от нее. Нет, увы, но все уже было не так как раньше. Он не чувствовал того, что чувствовал к ней раньше. Благодарность, уважение - возможно, но не страсть, как когда-то к Анне Болейн, и не любовь, как сейчас к Джейн Сеймур.
-Простите меня, миледи, - Генрих вновь повернулся лицом к Элизабет и попытался улыбнуться ей. – В скором времени я вновь женюсь и, наконец, все в моей жизни изменится в лучшую сторону. Вы были правы, когда сказали, что моя избранница сможет сделать меня счастливым. Я искренне верю в это. Но сейчас мне нужно идти, я все же приехал, чтобы навестить Генри. Да и Вам предстоит не близкая дорога.
Немного помолчав, что-то обдумывая, Генрих добавил:
-Я надеюсь, что еще встречу Вас. Я хочу, чтобы Вы вернулись ко Двору. Нет, не прямо сейчас. Возможно, через несколько лет, когда Ваши младшие дети подрастут. Я и моя новая королева будем рады видеть Вас в Уайтхолле.