Анна была счастлива. Да-да, именно счастлива, господа завистники! Она расточала направо и налево улыбки, не ходила по дворцу, а почти бегала, летала, словно за спиной у этой миниатюрной брюнетки выросли крылья. Ее глаза светились, сердце пело и ему с удовольствием вторила душа. Ее звонкий смех эхом разносился везде, где бы она не появилась. С нетерпением и легкой, волнующей дрожью она ждала вечеров, где снова увидит того, кто похитил ее строптивое сердечко.
И вот он здесь, рядом, кружит ее танце, смотрит так, словно каждый раз не может насмотреться, что-то шепчет на ухо, какую-нибудь милую глупость, от которой девушка заливается румянцем и глупо хихикает. Но, в отличие от своего ухажера, который поглощен только нею одной, цепкий взгляд Анны улавливает все, что происходит вокруг. Вот, отец прошел мимо танцующих пар, и прямиком к Норфолку.
Эти двое неразлучны, как влюбленная пара! - мысленно фыркнула Анна, делая очередное па. - Уже бы в обнимку ходили, что-ли.
Но было еще нечто, что настораживало молоденькую Болейн. Она снова метнула взгляд туда, где на возвышении сидел король. Отчего-то внутри все переворачивалось лишь от одного взгляда на этого властного монарха. Рядом с королем неизменно маячила фигура в красном кардинальском облачении.
Но вот музыка стихла и Перси увлек Анну за одну из громадных колон. Она прислонилась к прохладному мрамору спиной и подняла глаза на своего возлюбленного. Сейчас не хотелось думать ни о чем на свете! Даже о том, что отец все еще лелеет надежду на свадьбу Анны с лордом Баттлером.
- Ревность  в малых дозах даже полезна для любви. Главное, меру знать. - подмигнув, ответила девушка, невольно потянувшись вперед. Его глаза сейчас утопали в ее, словно соединялись воедино.
- Генри, - вдруг нахмурившись, произнесла Анна. - А ты давно знаешь кардинала Уолси?
Она понимала, что ее вопрос неожиданный, даже очень, но ничего поделать с собой не могла. Чувство тревоги никуда не уходило.

Отредактировано Анна Болейн (2014-16-01 12:37:56)

Танцующие пары. Молодые, беззаботные кавалеры и их дамы. Уолси смотрел на них с пренебрежительной улыбкой на лице, словно сверху вниз. Вот так: пока кто-то веселится, кто-то - управляет королевством, вершит судьбы, изменяет историю. Кардинал без сомнений относил себя к последним. Наверное, было бы хорошо хотя бы на один день поменяться местами с кем-то из этих юношей, что сжимают в своих руках хрупкие изящные станы, склоняются к девичьим маленьким ушкам, что-то шепчут и вызывают тем самым на личиках своих партнерш непрошеный, смущенный румянец. Но это было невозможно. И не только потому, что нельзя повернуть время вспять и вновь стать молодым, но и потому, что кардинал был совсем иным человеком, ставящим свои долг и дела превыше любых развлечений.
Кстати об этом, до слуха Томаса донесся голос короля, и архиепископ Йорский проследил за взглядом Его Величества. Конечно, Генри Перси, который был у него на службе, Уолси сразу узнал. Хороший малый. Исполнительный, подающий большие надежды. Дама, танцующая с ним, осталась в сознании просто красивым личиком, которое он пару раз видел при дворе. И если бы Генрих Тюдор не назвал ее имени, Томас вряд ли бы сам вспомнил, кто же эта особа.
«Анна Болейн – дочь графа Уилтшира, племянница Норфолка, черт бы его побрал, и сестрица королевской любовницы. Как же ее там зовут?.. Ах, да, Мария. И отчего Его Величество тянет на дам именно из этой семьи? Ей Богу, так они обзаведутся чересчур большим влиянием. А впрочем, любую любовницу рано или поздно забывают, а вместе с ней забудется и ее семья»
-Это Генри Перси, Ваше Величество, сын графа Нортумберленда. Он служит у меня. Весьма неплохо и подает большие надежды.
Когда танец закончился, молодой человек увел даму за одну из колон.
«Не вовремя, Генри, совсем не вовремя»
-Перси помолвлен с дочерью графа Шрусбери. Но мне известно, что он хочет расторгнуть эту помолвку, чтобы жениться на мадемуазель Болейн.
«И Вас, конечно, это не остановит, Ваше Величество,» - мысленно усмехнулся кардинал, который, впрочем, никогда не осуждал прихоти и увлечения своего короля. Это к лучшему, что король проводит время с молоденькими фрейлинами, а не со своей женой, которая не упустит не единого шанса попытаться настроить своего венценосного супруга против лорд-канцлера.

Отредактировано Кардинал Уолси (2014-19-01 01:07:25)

- Да, конечно, - слегка растерянно произнесла Анна, все еще находясь во власти непонятного ей волнения.
Но когда она снова подняла глаза на Генри и почувствовала, как он легко и нежно сжал ее пальцы, плохие мысли и предчувствия вылетели из ее головы моментально.
- Хорошо, - кивнув и улыбнувшись, сказала девушка. - Давайте говорить о нас, милорд Перси. Итак?
Она все еще улыбалась, но в ее глазах застыл вопрос. Если по поводу ее помолвки все было неточно и туманно, то вопрос Генри был решен вот уже несколько лет назад. Анна ни разу не встречалась с будущей женой ее возлюбленного, но уже заочно питала к ней самые негативные чувства. Она не собиралась никому уступать свою любовь и, если понадобится, готова была бороться хоть со всем миром - ни Бог, ни кардинал, ни все небесное воинство не способны были бы остановить эту девушку.
- Ты уже говорил со своим отцом, Генри?
Сейчас ее выражение лица было куда более серьезным, чем какую-то минуту назад.

Сложно было бы не понять Тюдора и его намерений – он возжелал мадемуазель Болейн, и уже ничто не будет ему помехой. Хотя было немного странно, что короля так взволновало наличие возможного жениха у той, которую он собирался сделать очередной своей любовницей. Ведь не смутило же Генриха наличие супруга у Мэри Болейн, а ведь лорд Кэри был одним из самых близких придворных монарха, и такой пассаж выглядел даже как неблагодарность со стороны короля к человеку, который столько лет служим ему, как говорится, верой и правдой. Так почему же ему столь важно, чтобы младшая сестра Марии досталась ему незамужней девицей?
А впрочем, есть ли разница? Кто поймет, что творится в голове короля. Томасу казалось, что Генрих порой и сам не может разобраться в своих мыслях и желаниях. А его, кардинала, дело маленькое: исполнять эти самые монаршие желания, не задавая лишних вопросов.
-Конечно, Ваше Величество, я все устрою. Генри Перси, как я говорил, уже помолвлен. Негоже более заставлять молодую невесту ждать свадьбы, пора ему уже исполнить данные им клятвы.
Мягкая улыбка коснулась губ мужчины, он низко поклонился королю и медленно отошел от него. Еще один взгляд в сторону танцующих пар. Генри с Анной так и не появились. Может и хорошо это. Пусть наслаждаются обществом друг друга, пока это еще возможно. Кардинал не был жестоким и равнодушным человеком. Ему искренни было жаль Генри. Он желал этому молодому человеку счастливого будущего, и был бы рад за него, если бы тот женился на столь полюбившейся ему Анне Болейн. Но куда важнее было исполнить волю короля. И если ради этого придется так бесчестно поступить с Перси – что ж, у всего есть своя цена. И эта была не самая большая за то, что Уолси оставался на вершине власти.
Покинув залу, Томас тут же направился в свой кабинет, чтобы написать несколько писем. Графу Нортумберленду, графу Шрусбери и… юной мадемуазель Болейн с просьбой явиться к нему через несколько дней, чтобы молодая фрейлина поняла, что ее ждет в ближайшее время. Слишком большая честь, конечно, для столь незначительной особы, но лорд-канцлер посчитал своим моральным долгом все самому объяснить Анне, раз уж он приложит руку к тому, чтобы разлучить ее с возлюбленным.

Через несколько дней после того, как Анна провела чудесный вечер в компании своего возлюбленного, она обнаружила в своей комнатушке для фрейлин, которую делила вместе с сестрой, записку. И не просто записку, а от самого кардинала. Сердце девушки сначала замерло, но затем пустилось вскачь. Строчки расплывались перед глазами, кровь прилила к лицу, в ушах зашумело. Анна дышала быстро, словно боялась задохнуться. Холод сковал ее внутренности, страх парализовал тело. Предчувствие беды, которое казалось отступило, вернулось с новой силой и обрушилось на впечатлительную девушку с невероятной мощью. Она растерянно обвела комнату взглядом, пытаясь обнаружить в ней Мэри, хотя и знала, что сестра сейчас находится в покоях короля. Пару раз беспомощно моргнув, спрятав записку в карман платья, она направилась навстречу своей судьбе.

Дойдя до кабинета Уолси, Анна остановилась, втянула воздух и ущипнула себя за щеки, ибо знала, что сейчас бледна на столько, что в гроб краше кладут. За окном шумел дождь и завывал грустную песню ветер. Сказав пажу, чтобы тот доложил о ее приходе кардиналу, осталась стоять перед закрытой дверью, не решаясь в нее войти.

Расправив плечи, пытаясь сохранять невозмутимость, украсив лицо милой улыбкой, она вошла в кабинет кардинала. Внутри все сжималось и переворачивалось, ноги стали ватными, сердце забыло, что должно биться и гонять кровь. Но внешне - сплошное спокойствие и доброжелательность.
- Милорд, - прошелестела Анна, присев в реверансе.
Девушка присела на любезно предложенный ей стул, но вежливо отказалась от вина, хотя в горле и пересохло. Темные глаза Анны пристально следили за всеми движениями Уолси. Она старалась прочесть по его лицу- для чего же нужно было вызывать ее сюда, но тщетно. За долгие годы при дворе этот человек научился скрывать свои истинные мотивы. Как и она, в прочем.  Но, как бы там ни было, догадка и подозрения уже зародились в ее голове и она лишь ожидала, когда же они подтвердятся.
Анна молчала, давая возможность кардиналу первому начать сей разговор. Мысли в голове проносились с бешеной скоростью. Она знала что Генри служит у Уолси, знала, что он на хорошем счету. Так же она смогла узнать, что именно кардинал приложил руку к помолвке ее возлюбленного с Мэри Тальбот. И вот, когда практически весь двор обсуждает возможность семейства Болейн породниться с Нортумберлендами, когда на глазах у всех разворачивается бурный и стремительный роман двоих влюбленных, ее вызывает к себе человек, которого без лишней скромности и преувеличения называют самым влиятельным в королевстве. После короля, разумеется.
Вывод напрашивался сам собой.

Слова кардинала, сказанные так просто, вполне обыденным, вроде бы ничего не значащим тоном, впивались в сердце девушки, словно раскаленные иглы. Боль была острой и обжигающей. На какое-то мгновение ей показалось, что сердце вот-вот остановится, а потом разорвется. Ее дыхание участилось, глаза возмущенно блеснули в отблесках свечей.
Анна смотрела на Уолси так, словно видит его впервые. Цепкий взгляд Болейн впился в лицо кардинала.
- Я не понимаю... - ошеломленно произнесла Анна. - Его величество против нашей свадьбы? - охрипшим голосом, все еще не веря, все еще пытаясь осознать, переспросила она.
Она же чувствовала! В тот вечер, когда они танцевали, она видела его взгляд, каждой клеточкой своего естества она тогда ощутила опасность. И боялась... Все это время она боялась, что ее предчувствия не просто плод разыгравшегося воображения. Но Генри... Он убеждал, успокаивал... Генри...
Господи! Что он сказал?! Перси согласился жениться на этой Мэри Тальбот?!
Анна сглотнула подступивший к горлу ком и опустила лицо. Ей нужно время. Нужно прийти в себя.
Не сейчас. Не смей. Только не здесь.
Втянув воздух в легкие, сжав руки в кулаки так, что ногти больно впились в нежную кожу ладоней, она наконец снова посмотрела на Уолси.
- Я вам не верю, - холодно заявила Болейн, глядя прямо в глаза кардиналу.
Конечно, она лукавила. Несомненно, она понимала, что не будь Уолси так уверен в своих словах, вряд ли бы вообще звал ее сюда. Но признать это вот так просто? Нет! Невозможно вот так взять и принять предательство любимого человека. Невозможно!

Ветер за окном усилился. Он завывал, словно зверь, попавший в капкан. Деревья, раскачивающиеся в такт его печальной песне, сейчас походили на огромных чудищ. Анна смотрела в одно из окон личного кабинета кардинала. Его совет она выслушала совершенно молча, не глядя на него. Внутри поселилось совершенно неизвестное до селе ощущение - пустота. Гнев немного утих, уступая место разочарованию и бессилию. Сердце уже не колотилось, дышать стало легче, но отчего-то больнее. Перед глазами на какое-то мгновение все стало размытым, нечетким. Но это длилось меньше минуты. Она быстро взяла себя в руки. Ей пришлось, в очередной раз строго себе напомнив, что здесь не то место, где можно дать волю чувствам.
Мигрень словно тисками сжала виски и девушка едва не вскрикнула от острой боли. Но сейчас эта боль не шла ни в какое сравнение с той, что разрывала ее изнутри. Понимала ли она то, что ей сказала Уолси? Анна повернула  к нему свое лицо с застывшим, ничего не выражающим взглядом. Какое-то время она просто смотрела на него. Мыслей в голове не было. Казалось, теперь она вся пуста.
- Я не стану его любовницей, - наконец произнесла Болейн. Ее голос звучал сухо, но невероятно твердо и решительно. Она не сводила глаз с лица кардинала. Упрямо поджатые губы, холодный взгляд, дерзко поднятый подбородок. - Можете передать его величеству, что вы не справились со своей задачей. Убедить меня вам не удастся. А по поводу Перси... Пусть он сам придет и, глядя мне в глаза скажет, что предает все то, что между нами было. Тогда я поверю. А до тех пор я не сдвинусь с этого места. 

Отредактировано Анна Болейн (2014-03-03 15:17:14)

- Нет, - резко мотнув головой, произнесла Анна. - Этого не может быть! Просто не может быть.
Она снова опустила лицо и вперилась глазами в пол. Мысли отчаянно заметались в голове, стараясь найти нужный выход. Но его не было. Она совершенно не знала, как поступить. Влюбленная девушка отказывалась верить в то, что молодой человек, который еще пару дней назад клялся ей в любви, теперь готовится соединить свою жизнь с другой. Анна была уверена, что Перси любит ее. Любит не просто на словах, а по-настоящему, искренне и так же горячо, как и она его. Значит... Значит его заставили. Запугали королевским гневом или еще чем-то. И только один человек мог теперь помочь двоим влюбленным.
Болейн резко вскинула голову. Моментально она вскочила со стула и подбежала к Уолси. Анна присела перед ним, дрожащими руками взяла подол его кардинальского платья и поднесла к губам.
- Я прошу вас, - пробормотала Анна. - Я молю вас - помогите нам!
Девушка подняла глаза к Уолси. По ее щекам стекали слезы, оставляя влажные дорожки. Пальцы все еще судорожно сжимали алую ткань.
- Вы единственный человек, кто может нам помочь. Я знаю - это в ваших силах, милорд! Король прислушивается к вам, он дорожит вашим мнением. Я не хочу становится его очередной любовницей. Не хочу рожать ему бастардов. Я лишь хочу выйти замуж за любимого человека и быть счастливой. Не говорите, что я много прошу! Это ложь!
Рука девушки потянулась вверх, вцепилась в руку Уолси и в тоже мгновение Анна прикоснулась губами к его перстню.

Анна едва заметно вздрогнула. На нее внезапно с силой накатила тошнота. Ком в горле мешал дышать. Судорожно вздохнув, чтобы глотнуть немного воздуха, девушка стала медленно подниматься. Сейчас она отказывалась даже думать о том унижении, на которое пошла ради спасения своей любви. Любви, которую хотят растоптать и выбросить в помойную яму вместе с другими отбросами.
Перси готов отступиться от нее, лишь бы сохранить положение при дворе и отцовское наследство. В том, что его запугали именно этим, Анна не сомневалась. Уолси умел убеждать. Когда хотел, разумеется. В данный момент помочь влюбленной фрейлине было не в его интересах. Наверное, и отец здесь тоже отметился, все еще надеясь выдать свою дочь за лорда Баттлера.
Анна мрачно усмехнулась своим мыслям, старательно пряча глаза от кардинала. Ее сердце с силой сжалось и замерло. В данную минуту она буквально ощущала, как оно разлетается на осколки внутри нее. Эти осколки были настолько острыми, что безжалостно резали края ее души.
Она простояла молчала, не шелохнувшись, наверное, несколько минут. Гнев внутри нее набирал силу. Сейчас ей казалось, что она сама превращается в ураган, готовый смести всех и каждого, кто осмелился разбить ее жизни на части.
А осколки все ранили... Все больнее...
- Вы хоть понимаете, какого врага сейчас себе нажили? - повернувшись к Уолси, произнесла Болейн. Ее слова в гнетущей тишине прозвучали как некое подобие пророчества.
Она неотрывно сверлила кардинала черными, как самая безлунная ночь, глазами. На губах внезапно появилась улыбка, однако сейчас она больше напоминала оскал волчицы, загнанной охотниками в тупик.
- Я не стану его любовницей. Так и передайте! Чтобы уложить меня в постель, ему придется перевернуть всю Англию с ног на голову! Не ранее.
Понимала ли Анна, что сейчас говорит с самым влиятельным и могущественным человеком при дворе? Осознавала ли она, что говорит ему о короле? При чем делает это в весьма грубой и пренебрежительной форме, что само по себе являлось преступлением?
Все, на чем сейчас была сосредоточена эта девушка - боль, которая терзала так сильно, что хотелось кричать до хрипоты. И лишь одному Богу известно, что останавливало ее от того, чтобы оставить отпечаток своей руки на слащавом лице лорд-канцлера королевства.

Отредактировано Анна Болейн (2014-20-03 00:43:36)