За последние полгода жизнь вовлекла Генри Сеймура в такой водоворот событий, какого он не то что не ждал, а даже вообразить не мог. Сперва его старшая сестра становится - подумать только! - королевой Англии, затем он, Генри, оказывается при Дворе, где ему поручают обольстить королевскую дочку, а в довершение всего он блуждает в любовном тумане, не смея ни приблизиться к объекту своего восхищения, ни держаться от нее подальше. Генри не знал, как относится к нему принцесса, да и вообще, запомнила ли она его за то короткое время, что они провели вместе на рождественском балу. Не знал он и о том, заметил ли Эдвард, что его план дал неожиданные результаты. Но со своими чувствами он вполне разобрался благодаря разговору с Лиззи - он был влюблен, практически с первого взгляда. Выждав, пока праздничные торжества в Уайтхолле отгремят, он выбрал день и договорился об аудиенции с королевой Джейн. Как бы высоко ни вознесла ее судьба, они оставались связаны кровными узами, и Генри хотелось спросить совета или даже (если хватит духу) попросить ее организовать ему безобидную встречу с принцессой.
Однако судьба внесла свои поправки в планы Генри: войдя в приемный покой, он обнаружил там только дежурную фрейлину сестры, на этот раз ею оказалась леди Блаунт. Придворная дама присела в учтивом реверансе, и Генри смешался. Он не привык к почестям и чувствовал себя неловко всякий раз, когда его приветствовали подобным образом.
- Приветствую, миледи, - ответил юноша и, в свою очередь, отвесил Гертруде поклон. - Вы правы, я пришел сюда, потому что у меня была назначена аудиенция у Ее Величества. - "Черт, когда же мне не придется одергивать себя в последний момент, едва не ляпнув просто "Джейн"!" - Спасибо, передавать ничего не нужно, я приходил по личному вопросу. Пожалуй, я зайду в другое время... Или, если можно, укажите мне, где можно подождать, пока Ее Величество вернется. Я, видите ли, пока не очень хорошо знаком с придворным этикетом, и не знаю, что уместно делать, а что нет, - проговорил младший Сеймур с простой и дружелюбной улыбкой и на всякий случай еще раз поклонился.

Леди Блаунт держалась просто и мило, и это расположило Генри к придворной даме. Он с удовольствием принял приглашение фрейлины и присел у окна, намереваясь подождать сестру здесь. В отличие от коридоров Уайтхолла, где сновали незнакомые лица, а сам Генри так и ждал,что нарушит какие-нибудь неписаные законы приличия, в приемных покоях королевы все напоминало о самой Джейн: спокойная, не кичливая обстановка, в меру украшений и изящных безделушек, стараниями дам всюду наведен идеальный порядок. Если бы Генри закрыл глаза, он смог бы с легкостью вообразить, что он дома, в родовом поместье Сеймуров, ждет, пока Джейн спустится из своей комнаты, чтобы сопроводить ее к обеду. Но дом был далеко, а сама сестрица вряд ли скоро посетит семейное гнездо, если вообще когда-нибудь туда вернется...
Пока Гертруда ходила за кувшином вина и кубками, мысли Генри перетекли от пташки, упорхнувшей из дома ради короны и сердца Его Величества, на другое юное создание, которое только что впервые вкусило радость возвращения домой. Ему вспомнилось лицо принцессы, когда она оказалась подле отцовского трона, ее горделивая осанка и сжатые то ли от волнения, то ли от решимости губы. Тогда он подумал, что Мария Тюдор - неприступная особа, которая по чувствительности едва ли превосходит мраморную статую, но в танце она была мила с ним и не обращала внимания на его неуклюжие замечания. Как бы он хотел увидеть ее снова! Увидеть - и узнать, что же она такое на самом деле. Собственно, для этого ему и нужна была помощь королевы... И тут Генри сообразил, что ему может пригодиться и кое-кто еще.
"Леди Блаунт же служила Арагонской! И даже, кажется, была с ней дружна... Наверняка, принцесса ей симпатизирует, у них было не так много союзников при Дворе. Хм, думаю, эта дама сможет мне кое-что рассказать"
Когда Гертруда вновь приблизилась, Генри привстал и сам взял из ее рук кувшин.
- Позвольте мне помочь Вам. Я слишком молод, чтобы мне прислуживала дама Вашего положения. - И юноша налил в кубки немного вина, ровно столько, чтобы соблюсти этикет и не выглядеть развязным почитателем придворных дам. На этот сорт людей он и на рождественском балу насмотрелся, больше не хотелось.
- Скажите, миледи, - спросил Генри, протягивая кубок даме, - как Вы нашли бал? Я впервые посетил дворец и пришел в восторг от его убранства. Но еще больше меня впечатлило число людей, пришедших поздравить Их Величеств - все пэры Англии, самые известные семьи, и гости из других государств - я даже, признаться, немного растерялся. - Он помедлил, не решаясь подвести разговор к интересующей его персоне. Еще неизвестно, как отреагирует леди Блаунт на подобное течение беседы. Но все же решиться стоило, другого такого случая могло и не представиться, поэтому Сеймур невозмутимо продолжал:
- И конечно, я никак не ожидал, что мне выпадет огромная честь быть представленным не только Его Величеству, но и его дочерям. Прибытие Их Высочеств стало самым удивительным событием этого Рождества, не так ли? - и уж в чем-чем, а в последнем утверждении Генри точно не врал.

Генри присел вслед за своей собеседницей и сделал глоток терпкого вина. Ему было приятно, что мнение дамы о бале совпало с его собственным, и он  благодарно улыбнулся, выслушивая комплименты своей сестре-королеве. Ему хотелось, чтобы все в Англии узнали и полюбили его дорогую Джейн так же, как и он сам. Тем приятнее было убедиться, что новую королеву окружают столь приятные в общении фрейлины.
Новый оборот беседы, хотя и был вполне логичен, заставил сердце юноши забиться чаще. Он будто снова очутился среди блеска и шума, снова двигался под звуки музыки и ловил на себе взгляд серьезных, чуть печальных глаз... Усилием воли отогнав наваждение, Сеймур ответил:
- Вы правы, воссоединение семьи, особенно в Рождество - чудесное зрелище, и я уверен, все гости праздника были счастливы видеть, что Его Величество примирился с дочерьми. А уж я почувствовал себя баловнем судьбы, когда мне выпала честь станцевать с Ее Высочеством.
Генри замялся, не зная, что еще сказать, чтобы не выдать себя. С одной стороны, он еще не совершил ничего такого, что могло бы привлечь к его скромной персоне внимание. С другой стороны, над ним нависло безмолвное ожидание отца и Эда, больше похожее на наблюдение за ярмарочной потехой: сможет или нет? И была еще сама принцесса, которой Генри боялся, как огня, остро ощущая свое неравенство, но в то же время не мог не восхищаться. Решив, что от такой достойной дамы, как леди Блаунт, опасности ждать нечего, он позволил себе высказать часть своих мыслей.
- Ее Высочество и вправду была чудо как хороша на балу. И я убедился, что её таланты ничуть не уступают красоте. Любой пришел бы в трепет, только увидев ее, что и говорить о таком затворнике, как я.
Генри отпил еще вина и посвободнее устроился в кресле. Беседа была ему приятна и не сулила подводных камней. А скоро придет Джейн, и он сможет спросить у нее совета, как быть дальше.

Отредактировано Генри Сеймур (2014-30-04 11:08:57)

Генри много бы дал, чтобы послушать истории из жизни юной принцессы, тем более из уст дамы, которая, по всей видимости, искренне любила ее. Но такое внимание выглядело бы неприлично, а потому Генри сидел с самым светским видом и не выказал своего интереса к словам леди Блаунт. К тому же уже через пару минут он услышал фразу, которая разом повергла его в уныние.
- Наверняка, наш король уже имеет не одно предложение относительно того, кому достанется рука Ее Высочества.
Генри как холодной водой окатили. До этой минуты его рассуждения касались лишь его собственной персоны и перспектив заслужить благосклонность Её Высочества. Но ведь не мог же он, в самом деле, рассчитывать на звание единственного претендента! Генри почувствовал, как горят его щеки, и рассеянно пригубил вина. Его сердце упало, мысли метались:
"Надо же быть таким остолопом! У принцессы наверняка есть жених! Или даже несколько кандидатов... Пока я болтаю с сестрами, к ней может посвататься какой-нибудь принц или король - вон сколько их понаехало! А послы... их тут не меньше дюжины, и кто знает, с какими поручениями они прибыли. Хорош же я буду тогда со своими чувствами!"
Надо было что-то сказать, чтобы не выдать своих переживаний, и Генри постарался удержаться в образе любезного придворного, которым не являлся и не хотел быть. Он несколько натянуто улыбнулся Гертруде и проговорил:
- Вы правы, миледи, достоинства Её Высочества таковы, что все королевские дома Европы должны были бы почитать за честь включить в свои династии столь прекрасную особу. Не говоря уже о том, чтобы породниться с нашим славным королем Генрихом. Но осмелюсь предположить, что народ Англии так истосковался по своей принцессе за время ее... отсутствия, что отправить ее к другим берегам и таким образом вновь расстаться с ней было бы непереносимо.

Еще несколько минут назад разговор казался Генри весьма приятным и легким, но сейчас от его былой веселости не осталось и следа. Он и сам не догадывался, как сильно его может поразить весть о грядущем замужестве принцессы. Хотя, казалось бы, какой для этого может быть повод? Один-единственный танец, беседа, прошедшая не совсем гладко - и вот уже пугающее поручение старшего брата превратилось в такую же страшную, но вместе с тем прекрасную мечту. А теперь она грозит распасться на части, так и не успев толком оформиться.
- Вы совершенно правы, миледи, - согласился Сеймур с рассуждениями своей собеседницы. - Боюсь, я не слишком подходящий кандидат для обсуждения такого важного дела, как выбор подходящей партии для Её Высочества, - сопровождавший эти слова смешок, пожалуй, выглядел натянуто, и Генри постарался говорить бодрее. - Но я, конечно же, желаю принцессе Марии всяческих благ и процветания во славу Англии и любой державы, которую она украсит своим пребыванием. Думаю, не будет большой дерзостью сказать, что после всех испытаний, выпавших на ее долю, Её Высочество достойна счастья.
Генри искренне верил в то, что говорил, но на душе у него кошки скребли. Хотелось бы ему выяснить, кого прочат в мужья принцессе! Но выспрашивать что-то у леди Блаунт значило выдать себя с головой и - кто знает - навлечь на себя гнев короля, а это уже могло повредить и Джейн. "Еще не хватало, чтобы нашей Джейн досталось за то, что ее брат суёт нос в королевские дела!" - эта мысль подействовала на младшего из Сеймуров отрезвляюще, и он решил, что благоразумнее всего будет удалиться. Ему как никогда хотелось остаться наедине с королевой и рассказать ей обо всем, что лежало на душе, но ее аудиенция с Его Величеством затягивалась, а продолжать милую беседу с фрейлиной не было никаких сил. Генри бросил взгляд в окно и с деланным равнодушием проговорил:
- Что же, сдается мне, сегодня получить аудиенцию у Ее Величества мне не удастся, поэтому я, пожалуй, загляну в другой день. Не будете ли Вы так любезны передать Вашей госпоже, что я заходил и выражаю ей глубочайшее почтение и братскую любовь. - Генри снова улыбнулся, и на сей раз без тени горечи. - Благодарю Вас за уделенное мне время, в такой чудесной беседе оно пролетело совершенно незаметно.
Младший Сеймур отвесил церемонный поклон и приготовился покинуть покои королевы. На сегодня ему хватило впечатлений, и не самых приятных. "Посмотрите на самого несчастного мальчишку в мире!" - ухмыльнулся бы Эдвард, увидев своего братца в таком положении, и был бы абсолютно прав. Главное, чтобы этого не заметила проницательная Гертруда.